ДУША РЕЙНАРДА ЖАЖДЕТ ОТЦА И ОДНОГО ИЗ ВЛИЯТЕЛЬНЫХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ КОНКЛАВА

Hugh Laurie

Ричард Гарднер, 58-62 Ты мой властный отец, который прописал каждый шаг моей жизни. Человек, один из влиятельных представителей Конклава

о персонаже

Ричард Гарднер - не последний человек в Конклаве и вообще в городе. Он - опасный. Самоуверенный. Немного наглый. Он - представитель сильных мира сего, во всяком случае среди людей. Его уважают. Его боятся. Но не любят.
Владелец собственной фармацевтической компании, в которой занимаются не только лекарствами но и поставкой медтехники.
Имеет два высших образования, оба в сфере медицины. Одно из них - инженер по медицинской технике.
Официально компания Ричарда занимается только поставкой медицинской техники в различные клиники, а также реализацией фармацевтических продуктов. Однако, есть и некоторые тайны, например небольшие лаборатории, размещенные в темных подвалах. А вот зачем они нужны - сказать может только сам Ричард. И может быть, еще некоторые представители Конклава.

отношения с вашем персонажем

Ричард - тиран и деспот для Рейнарда, но вместе с тем пример для подражания. Именно Ричард определил всю дальнейшую судьбу своего сына, строго направляя его в нужную сторону. Именно Ричард оберегает его от возможных ошибок. Правда, это у него не всегда получается.
Это о личном.
Но есть еще и сторона работы. Той самой, где в темных лабораториях будут проворачиваться не менее темные делишки.
Обсудим этот вопрос?

о себе

Заявка на игрока - свободная. Те данные по типу расы, образования и положения в обществе не менябельны, все остальное обсуждаемо. Внешность и имя можно изменить, фамилию придется оставить.
Ищу идейного и независимого игрока, который будет развивать свою сюжетную ветку, опираясь не только на Рейнарда.
От игрока прошу загореться идеей и понять персонажа, увидеть его властность и стремление к контролю. Однако, прошу наделить его и другими человеческими чертами, а не делать из него машину для убийств. Чувствами, эмоциями, недостатками.
Играть что найдется, причем не только со мной. Поиграем и личные эпизоды и сюжет.
Не буду требовать высокой активности, сам пишу 1-2 поста в неделю от 2 до 4 тыс.символов.
Обеспечу графикой.

мой пост

Ты… помнишь?
Сигаретный дым, выпущенный из легких, задерживается в комнате, прежде чем вылететь в полуоткрытое окно. Словно осматривается. Оставляет за собой едва уловимый привкус, смешанный с терпким ароматом. Этот аромат проникает в тяжелую ткань портьер, в обивку старого кресла, в потемневшую твердь деревянного шкафа, в исписанные мелким почерком листы…
Ты… помнишь? Вкус, цвет, запах? Или что-то еще?
Рейнард задает этот вопрос себе не в первый и не в последний раз. Перечитывает старые записи, словно пытаясь найти в этом ворохе бумажек хоть что-то. Но среди этих записей нет ничего, что подтвердило бы реальность. Только память, такая, какую разум отказывается принимать.
Ты… помнишь?
Он не помнит. Его воспоминания спутаны и неясны, перемежаются между собой как ненастроенные радиостанции на сломанном приемнике. И с этим почти невозможно что-то поделать. Кроме… может быть.
Покидая квартиру, Рейнард  закрывает дверь и несколько раз дергает ручку проверяя замок. Отмечает за собой это действие: еще один пункт нестабильности психики. Хлопает рукой по карману брюк, проверяя наличие ключей от мотоцикла. Он делал так еще у порога. Считает ступени, на которые наступает. Точно ли он настолько здоров, насколько указано в его медицинской карте?
Звуки улицы охватывают его со всех сторон, стоит только открыть дверь. Также, как охватывают мысли о том, что отец бы не одобрил того, что он собирается сделать. Он чуть трясет головой, позволяя чуть отросшим прядям рассыпаться в легком беспорядке, тянется к пачке сигарет, опираясь спиной на каменную стену у выхода. Это позволяет отвлечься: он взрослый человек и способен принимать решения самостоятельно. Ведь так?

Колокольчик у входа в магазин мелодично звенит, оповещая о новом посетителе. Рейнард останавливается у порога, давая глазам привыкнуть к тусклому освещению, а уже после проходит внутрь. Нос  улавливает незнакомые ароматы – какие-то смеси трав, похожие на пряности. Так пахло на рынке, на который как-то в юности водил его отец. Проходя вдоль витрин, Гарднер скользит по ним взглядом: множество из того, что тут спрятано он видит не впервые. Но впервые сталкивается с этим в собственных целях. В тех целях, от которых он, по призванию или по профессии должен защищать.
Всегда ли мы делаем то, что нужно?
Чуть откашлявшись, мужчина, наконец, переводит взгляд на девушку за стойкой:
- Это вы владелица этого магазинчика? Эвита?

ЦВЕТЫ ЗЛА ЖДУТ ГЛАВНОГО МИРОТВОРЦА

Amber Heard

Michelle Caron |Мишель Карон, 36-40 Травма-хирург светлая ведьма, II-I

о персонаже

Мягкая, всепрощающая, добрейшей души человек ведьма. Так о тебе говорят почти все, кто знает тебя лично или лишь по репутации. Ты предстаешь многим подобной ангелу, непоколебимой и недостижимой... и во многом всё это чистая правда. Но не стоит обманываться твоим миролюбивым настроем, ведь если собрать всю кровь дураков, разбившихся о твои щиты, посчитав, что ты легкая добыча, ты могла бы с легкостью утопить всех, кто считает тебя беззащитной простушкой. Ведь ты - Мишель Карон, потомок древнего и опасного ковена, ты - выросшая под железной рукой воинственного фанатика, ты - одна из талантливейших волшебниц страны, ты - не менее успешный хирург с железными нервами.
Дипломат, знающий, когда пора закончить переговоры и взяться за оружие. Искусная ведьма, глубоко осведомленная в тончайших материях магии и умеющая применять их на практике. Верный друг, готовый пойти за своей семьей через огонь, воду и медные трубы, и всё это, не позволив никому получить ни царапинки. Хранительница секретов, своих и чужих, мировых и мелочных, но никакие из них никогда не покинут установленных тобой границ.

участие в жизни ковена

Мишель является двоюродной внучкой Марии (первой верховной жрицы американского отделения ковена) и приходится кузиной, одним из двух лучших друзей и частью магического треугольника нынешнего лидера Цветов Зла. Именно Мишель первой узнала о искренних чувствах Александра к Рейнарду и она же помогла защитить его от смерти в той злополучной аварии. Сделала она это не только ради кузена, но и из-за собственной давней тайной любви к человеку, с которым училась в университете, но кому так никогда и не призналась, боясь за его безопасность (как выяснилось, не зря). Её защитный артефакт и поддержка помогли Алексу выиграть смертельный поединок за место верховного жреца.
Она - правая рука лидера ковена и один из Советников Цветов Зла. Впрочем, в последней её должности, она занимает принципиально мирную позицию, заведуя обучением светлых ведьм, медициной и являясь надежным голосом разума и мирного решения любой проблемы.   

дополнительно

Персонаж упоминался в эпизодах и в целом может рассчитывать на очень активную игру, как сюжетную, так и личную с Александром и другими членами ковена. Это сильная и независимая личность, и игрока хотелось бы такого же, развить весь потенциал этой ведьмы. Внешность (но не цвет волос), обсуждаема, как и неуказанные детали биографии, всё же прописанное выше может только раскрываться с большими деталями.

ДУША ЭЛИЗЕРА ЖАЖДЕТ САРКАСТИЧНУЮ РАСИСТКУ ПОД ПРОКЛЯТИЕМ

Kristen Bell

Имя на выбор, но пускай тут будет Мелинда, 31 Ты моя подопечная в Центре Атлант, иллюзии, на начало игры IV уровень, затем III

о персонаже

«Знаешь, куда мнение свое засунь?»
Милая, ты ужасна. Острая на язык саркастичная хамка, сочетающая в себе все крайности, присущие атлантам. Во-первых, ты очень красива. Во-вторых, у тебя сильная способность. Ну, и в третьих, ты просто невыносима.
Из тех, кому палец в рот не клади: откусишь по локоть. Весь мир крутится вокруг тебя. Обман? Невыполненное обещание? Плевать. Пожимаешь плечами и лопаешь пузырь из жевательной резинки. Чужие эмоции и чувства тебя не волнуют. В лучших традициях своей расы ты терпеть не можешь ведьм, можешь прямо сказать в лицо кому-то свое мнение на его счет, да и просто показать средний палец. Тебя не трогают проблемы экологии, обездоленных, больных. Это их проблемы. Ты берешь от жизни все, не оглядываясь на комфорт и свободу других людей.
Точнее, брала.
Совсем недавно тебе "посчастливилось" нахамить весьма злопамятной ведьме, да еще и бросить в нее смятый кофейный стаканчик. Поздравляю, теперь ты - носительница весьма неприятного проклятия: стоит тебе только сделать что-то плохое, обидеть кого-то или повести себя безответственно, как с тобой начинают происходить самые разные вещи. Начиная от гонящихся за тобой гигантских вареных омаров (а не нужно было заказывать на свидании всего, да побольше, желая отделаться от кавалера) и заканчивая стихийными бедствиями, направленными именно на тебя. Единственный способ избавиться от проклятия - стать хорошим человеком.
Нехило, а?

История твоей семьи может быть в принципе любой. У тебя могла быть сестра, которой ты ужасно завидовала. Могли быть хорошие родители, дававшие в жизни все, что было в их силах - это остается на откуп тебе.
Мне кажется, у тебя должна быть какая-то совершенно дурацкая работа. Возможно, ты продаешь волшебные трусы из волос химеры, которые, по обещанию рекламы, решают проблемы с потенцией и недержанием. Не знаю, решай сама, что нравится.

Твои способности проявились поздно - почти в тридцать. Это редкий случай, но именно из-за отсутствия способностей и неумения их контролировать в дальнейшем, тебе пришлось работать в столь странном месте.
В центре ты уже второй год, и за это время от тебя отказались 4 наставника. Почему? Сложно обучать человека атланта, который то и дело предлагает тебе идти в зад. Хорошо, что у меня крепкие нервы.

Если вы смотрели сериал "the good place", то скажу, что образ Мелинды во многом взят с Элеонор.
Если не смотрели - не страшно, мы не будем играть сюжет сериала и вообще касаться его.

отношения с вашем персонажем

Мы подружимся не сразу. Ты будешь испытывать меня на стрессоустойчивость, можем перекидываться магическими ловушками и колкими фразами. Но я правда попробую помочь тебе стать лучше. Почему? Не знаю, наверное, надоела кипящая лава вместо дощатого пола спортзала, когда ты решила на общей уборке не выбрасывать мусор, а спрятать его под матом.
А может, я действительно проникся и привык к тебе. Я правда пока не знаю.

о себе

Наличие здорового чувства юмора обязательно)
Пишу в среднем 5к символов, от первого лица. Мне не важно, юзаешь ли ты заглавные буквы, прикрепляешь ли гифки к посту и от какого лица пишешь. Главное, чтобы нам было комфортно играть и общаться.
Линия избавления от проклятия при участии Элизера может стать как основной, так и побочной в твоей истории, я ни на чем не настаиваю, но буду рад поиграть в это. Пиши в гостевую или сразу в лс)

мой пост

Едва сдерживаюсь, чтобы не скривиться. Это все так чертовски мило, что даже трогает мое сиротское сердце. Сиротское, потому что, несмотря на живую мать, я предпочитаю думать, что мои родители мертвы. Отец умер совсем недавно, и его потеря ощущается, как никогда. На мать мне глубоко плевать, эта женщина никогда не умела давать больше, чем получать. Должен, должен, должен. Иногда удивляюсь, как мой отец – терпение и рассудительность! – мог вообще выбрать в жены эту женщину. Или любовь слепа?.. Не знаю, но меня сложно обмануть натянутой улыбкой миссис Мур и показным дружелюбием.
Айвор улыбается и ладно. Надеюсь, они не выгонят с кадилом из отчего дома собственную кровиночку. И меня в придачу. Вежливо здороваюсь, стараясь изобразить самое приветливое выражение лица. Все в порядке, миссис Мур, я все понимаю. Знали бы вы, как кричит подо мной ваш сын, когда я трахаю его на балконе. Пару раз мы даже делали это при свидетелях… Ах, да, вам ли не знать.
Борюсь с нестерпимым желанием засунуть руки в карманы – защитная, отчасти, поза, закрывающая меня от бесконечного лицемерия сегодняшнего ужина. Или мне только кажется? Белая скатерть накрахмалена, стараниями Айвора и его матушки на столе появляются приборы и посуда. Идиллия, да и только. Сижу молча, периодически улыбаясь, когда от меня это требуется. Пионер должен быть вежливым. Может быть, все не так плохо: душевный подъем Айвора чувствую кожей, ловлю его настроение и пытаюсь удержать и в себе. Но все равно не могу перестать смотреть на Мари и повторять про себя «лицемерная сука». Быть может, она неплохая женщина. Возможно, все дело было в его отце, но я никак не могу уложить в своей голове то, что она позволяла творить с собственным сыном. Каким бы деспотичным не был мистер Мур, она не должна была допускать даже мысль о подобном.
«Они ушли». Еще бы, блять, они не ушли. Почему-то кажется, что, скорее сбежали от такого чудного семейства. Тихо вдыхаю и выдыхаю, в очередной раз улыбаясь и изображая самый нежный взгляд, на который способен. Осторожно перемещаю ладонь на колено Айвора, показывая ему без слов, что я чувствую и разделяю с ним каждый момент. Возможно, это кажется ему милым, но взгляд его впивается в пустую тарелку, и я поворачиваюсь к миссис Мур.
Колено Айвора теплое под моей ладонью, мне приятно ощущать это. Под скатертью не видно, как я держу его, и в этом есть что-то особенное. Он, вроде, действительно смущается еще больше, а я едва сдерживаюсь, чтобы не подняться ладонью по бедру выше. Венчики. Мне тоже есть что рассказать вам, Мари. Например, как он любит облизывать мой член после того, как я кончу ему на лицо. О, ему очень не нравится, когда я ухожу в душ, не давая ему сделать этого, да. Казалось бы, что еще нужно для счастья.
Выдыхаю и напускаю на себя шутливый вид, поддерживая тон их беседы:
- Нет уж, подожди. Я хочу знать о тебе все, - раз уж мы трахаемся. Если быть честным, дело не только в этом, на настроение у меня мрачное, и хочется думать именно так.
Мы с Айвором смотрим друг другу в глаза, но не успеваем сказать ничего больше. Хлопает входная дверь. Слышится голос Генри, и мамаша убегает в прихожую, встречать супруга, охая и ахая о том, что еще ничего не готово. Мы остаемся наедине.
Протягиваю руку и осторожно хватаю Айвора за подбородок, заставляя снова повернуться ко мне. Взгляд глаза в глаза, я больше не улыбаюсь губами, но это ничего не значит. Мне не нужно говорить, чтобы он услышал. Передаю изнутри все, что чувствую, и отпускаю его как раз за секунду до того, как родители появляются в столовой. Пальцы сильнее сжимают его колено, повторяя снова и снова «не бойся, я с тобой», и мне чертовски важно, чтобы он знал, что его больше никто не обидит.
Воспитание подсказывает мне подняться из-за стола навстречу человеку, в лицо которому мне хотелось бы плюнуть. Вместо этого я протягиваю ему руку. Его ноздри раздуваются, и, стоит нам только прекратить рукопожатие, как он тут же принимается вытирать пальцы уголком тканевой салфетки. Как будто бы это мои руки в крови его сына. Нет, мы оба не без греха, но, поверьте, мистер Мур, вашему сыну нравится та боль, которую я ему причиняю.
Мысль об этом меня успокаивает. Искоса смотрю на Айвора, показывая ему, что все в порядке. Если я все еще не сделал из набожного ублюдка кровавого ангела – значит, в порядке. Мари наливает мне компот в стакан и я, поблагодарив, тут же делаю глоток, чтобы получить хотя бы на пару мгновений тайм-аут от необходимости смотреть на весь этот цирк.
- Элиэзер, может быть, чего-то покрепче?
Элиэзер, блять. Это что было? Я похож на еврея? Элизеггггр. Мысленно произношу собственное имя в картавой интерпретации и едва не сплевываю компот обратно в стакан. И ладно бы, издевательство над именем я еще могу потерпеть, но я не ослышался? В божьем-то доме! Что они пьют, приходской кагор? Кровь собственных чад? Сглатываю, чтобы не закашляться, и кое-как выдавливаю из себя:
- Спасибо, миссис Мур, но я за рулем.
Невероятно, правда? Оказывается, кто-то дает грешникам права. Украдкой смотрю на папашу. Была б ваша воля, мистер Мур, вы бы запрягали таких, как я, чтобы пахать землю. Уровень взаимного лицемерия зашкаливает, мамаша улыбается мне, как ни в чем ни бывало, а отец смотрит куда-то сквозь меня, игнорируя визуальный контакт. Открыв, наконец, рот, он небрежно роняет, словно ни к кому не обращаясь:
- Где вы работаете? У вас есть образование?
Конечно, нет. Я – бездарь без образования и ничем не занимаюсь. Вы ведь это хотите услышать? Почувствовать силу собственной правоты и превосходства. Мы с Айвором вообще будем жить в коробке на церковной площади. По субботам я прошу милостыню, а по воскресеньям нас кормят похлебкой для нищих. Вот потому и трахаемся мы прямо в церковном дворике, что поделать. Предостерегающе сжимаю колено своего ангела. Конечно же, я так не скажу. Я буду приветливым и дружелюбным настолько, насколько смогу.
Это потому что я тебя люблю, Айвор, надеюсь, ты это запомнишь.
Меня едва не тошнит. Хорошо еще, что мамаша не начала раскладывать еду в тарелки – меня бы вывернуло от одного только запаха съестного. Я бы очень хотел, чтобы этот вечер прошел хорошо. Не для себя - для него. Для того, в чьи волосы я больше всего хочу зарыться сейчас носом, лишь бы не слышать вони этого ужасного дома.
- Я психиатр.
На лице мудака все презрение, на которое он только способен, и свой ответ он откровенно выплевывает в мой адрес:
- Мозгоправ, значит. Понятно.
Дышу глубже, стараясь ничем не выдать свою реакцию. Мамаша замирает с горячим в руках, обстановка в столовой становится такой напряженной, что кажется, вот-вот полетят зеркала. Медленно моргаю и улыбаюсь, опуская взгляд. Моя ладонь скользит вверх по колену Айвора. Собственнически, заявляя и устанавливая в очередной раз права.
Ты мой.
Скоро все закончится. Потерпи.